Непростая и долгая дорога вела красноармейца Сергея Прошина на фронт. В мае 1941 года он, тогда ещё студент Ряжского дорожного техникума, вместе в однокурсницей приехал на стажировку в Кайский район Кировской области. 22 июня, услышал по радио вместе с приехавшими на дорожные работы колхозниками, выступление Молотова о начале мобилизации. Месяцем позже из села Михалково пришло письмо от отца, в котором говорилось о гибели брата Сергея. Движимый чувством мести, обидой за брата совсем юный студент, стал ежедневно наведываться в райком партии и проситься на фронт. Ему долго отказывали, предлагали бронь и даже назначили на должность завдорототделом вместо товарища, ушедшего на фронт. Но несправедливость, как казалось тогда юноше, его привилегированного положения, не давала покоя, и он продолжал рваться на фрон, мстить за брата, а не «прохлаждаться в тылу». Ни страх смерти, ни радужные перспективы продвижения по службе, ни учёба не останавливали Сергея. Так и не дождавшись согласия властей города Кирова, молодой человек
отправился на вокзал, откуда на перекладных эшелонах с ранеными, в собачьих ящиках, через Горький и Моршанск, добрался до Ряжска. А оттуда в Михалково, к отцу. Серёжа, узнав от обрадованного встречей отца, что все его одногодки уже воюют, укрепился в своей решимости, не стал медлить и направился в сельсовет. Председатель Михаил Васильевич Бирюков сам собирался в дорогу, на фронт и уже ждал подводы. В военкомате, куда тут же позвонил будущий красноармеец Прошин, ему ответил военком Евсиков и приказал срочно собираться. Во дворе комиссариата толпилось много народа: в основном призывники из сёл, отошедших потом к Липецкой области. Переночевали во дворе, по-походному. Наутро вместе с Василием Вихорьковым из Студенок Сергей направился в пешем строю в Ряжск. По пути пешая колонна была обстреляна немецким истребителем И - 16, которые мальчишки-новобранцы по-началу обрадовано приветствовали, приняв за советский самолёт. Не дойдя до Ряжска, один из земляков Сергея не выдержал и повесился. Из Ряжска юношей, снова пешим строем, направили в Ухолово, оттуда - в Сараи, где и разместили в школе, в церкви, и направили на уборку урожая. Богатый урожай лета 41-го вчерашние студенты-мальчишки убирали до самых холодов. Было голодно, питания не хватало и ребята, послушные приказу - не трогать отставшую скотину - по очереди ходили домой за едой. Тем временем из дома вновь пришли тяжёлые вести: пропал второй брат Сергея - Василий, служивший водолазом на Балтике, и ожидание активных действий стало совершенно невыносимым. Юноша продолжал писать рапорты с просьбой направить его служить на фронт.
С фашистами нашему герою повоевать не удалось. Боевое крещение он принял с союзниками Германии - японскими самураями - в составе 157-го артиллерийского полка 22-й Чапаевской девизии 1-го Дальневосточного. Последний раз побывав дома, в Михалкове, декабре 41-го и вернувшись в отряд с котомкой провизии и отцовских валенках, Сергея и его товарищей подняли по тревоге и направили в теплушках на станцию Барановка, в Приморье, к самой китайско-советской границе. Там новобранцам-артиллеристам пришлось и вовсе несладко. Голод (кормили по третьей норме - в сутки 600г. хлеба, 40 г. крупы и 40 г. мяса или рыбы) , вконец обнаглевшие японцы, кричавшие советским голодным солдатам: «Эй, русские! Идите к нам! Мы вас кашей досыта накормим». Прошли нелёгкие 4 года. Фронт, где пока не свистели пули, был ещё невыносимее для юного красноармейца, рвавшегося отомстить за братьев.
День Победы Сергей Андреевич встречал там же - под Барановкой. Стрельба 9 мая была такая, что представить трудно. Бойцы праздновали, как могли. В ночь с 9 по 10 красноармейцев подняли по тревоге и приказали сжечь всё ненужное, а казармы убрать. Утром в походном порядке тронулись в путь… Девять суток, не переставая лил дождь. Отдыхали на ногах, подкрепляясь чаем с сухарями. Когда (наконец-то!) объявили привал все попадали как мёртвые.
Солнце отсвечивало отроги Малого Хингана. Пограничный знак № 21. Здесь Сергей Прошин и его товарищи провели конец мая, июнь и июль, готовясь к боям. Первый из них окажется для Сергея - последним…В ночь с 7 на 8августа полк пересёк границу. Впереди шли части 5-й ударной армии, уничтожавшие вражеские заставы и заслоны. Красноармейцы-артиллеристы в гористой местности (Малый Хинган!) тащили на себе не только пушки, но и лошадей, зарядные ящики и прочее имущество. Под городом Мудодзяном 246-й стрелковый полк, которого поддерживал дивизион, где радистом был красноармеец Прошин, угодил в «огневой мешок». Комбат майор Левченко, зазгорячённый трофейной водкой саке, вместо того, чтобы вывести людей из-под кинжального огня, подал преступную команду: «За Родину, за Сталина - вперёд!» В результате 80 % личного состава погибло. На огневой позиции ранило и коммуниста Сергея Прошина. К тому же - и контузило. Кто оказывал ему первую помощь - Сергей не помнит. Не знает… Очнулся Прошин от того, что кто-то чем-то тёплым и шершавым гладил его лицо. Он приподнял голову и увидел огромную лохматую голову. «Всё, конец, - подумал Сергей. - Волк пришёл мной закусить». Присмотревшись повнимательней, красноармеец Прошин, к своей радости, увидел на боку «волка» сумку с красным крестом. Рядом с животным находился дюралевый челнок. Собрав все силы,Сергей завалился в него. Овчарка потянула раненого по кустам, болотам, да камням. Остановилась она на поляне, на которой находилось 2 медицинские палатки. Собака несколько раз гавкнула. Вышли две молоденькие сестры, принесли носилки. Солдат отблагодарил своего четвероногого спасителя кусочком сахара…
На осмотре в стационарном госпитале на обходе врачей Прошин услышал страшные для любого солдата слова: «Два осколочных ранения в правую ногу… Ампутация необходима, чтобы жизнь спасти. Резать надо выше колена». Сергея уложили на стол. И военврач-хирург майор Анохин пошёл на риск - он решил оставить ногу в целости. Риск оправдался. 3 сентября рядовой Прошин участвовал в параде, посвящённом разгрому Японии, который состоялся в городе Харбин. Правда видел он одним глазом, левым. Сказалось ранение, полученное в правое надбровье. Так закончилась для Сергея Андреевича Прошина война, на которую он торопился около 4-х лет...
День Победы Сергей Андреевич встречал там же - под Барановкой. Стрельба 9 мая была такая, что представить трудно. Бойцы праздновали, как могли. В ночь с 9 по 10 красноармейцев подняли по тревоге и приказали сжечь всё ненужное, а казармы убрать. Утром в походном порядке тронулись в путь… Девять суток, не переставая лил дождь. Отдыхали на ногах, подкрепляясь чаем с сухарями. Когда (наконец-то!) объявили привал все попадали как мёртвые.
Солнце отсвечивало отроги Малого Хингана. Пограничный знак № 21. Здесь Сергей Прошин и его товарищи провели конец мая, июнь и июль, готовясь к боям. Первый из них окажется для Сергея - последним…В ночь с 7 на 8августа полк пересёк границу. Впереди шли части 5-й ударной армии, уничтожавшие вражеские заставы и заслоны. Красноармейцы-артиллеристы в гористой местности (Малый Хинган!) тащили на себе не только пушки, но и лошадей, зарядные ящики и прочее имущество. Под городом Мудодзяном 246-й стрелковый полк, которого поддерживал дивизион, где радистом был красноармеец Прошин, угодил в «огневой мешок». Комбат майор Левченко, зазгорячённый трофейной водкой саке, вместо того, чтобы вывести людей из-под кинжального огня, подал преступную команду: «За Родину, за Сталина - вперёд!» В результате 80 % личного состава погибло. На огневой позиции ранило и коммуниста Сергея Прошина. К тому же - и контузило. Кто оказывал ему первую помощь - Сергей не помнит. Не знает… Очнулся Прошин от того, что кто-то чем-то тёплым и шершавым гладил его лицо. Он приподнял голову и увидел огромную лохматую голову. «Всё, конец, - подумал Сергей. - Волк пришёл мной закусить». Присмотревшись повнимательней, красноармеец Прошин, к своей радости, увидел на боку «волка» сумку с красным крестом. Рядом с животным находился дюралевый челнок. Собрав все силы,Сергей завалился в него. Овчарка потянула раненого по кустам, болотам, да камням. Остановилась она на поляне, на которой находилось 2 медицинские палатки. Собака несколько раз гавкнула. Вышли две молоденькие сестры, принесли носилки. Солдат отблагодарил своего четвероногого спасителя кусочком сахара…
На осмотре в стационарном госпитале на обходе врачей Прошин услышал страшные для любого солдата слова: «Два осколочных ранения в правую ногу… Ампутация необходима, чтобы жизнь спасти. Резать надо выше колена». Сергея уложили на стол. И военврач-хирург майор Анохин пошёл на риск - он решил оставить ногу в целости. Риск оправдался. 3 сентября рядовой Прошин участвовал в параде, посвящённом разгрому Японии, который состоялся в городе Харбин. Правда видел он одним глазом, левым. Сказалось ранение, полученное в правое надбровье. Так закончилась для Сергея Андреевича Прошина война, на которую он торопился около 4-х лет...
Прошин Сергей Андреевич
Родился 27 февраля 1923 г.
Родился 27 февраля 1923 г.
